Стреляющие камни - Страница 2

Объем дел, которыми занимался Шортленд, возрастал по мере того, как Советы втягивались в афганскую войну. Множился поток информации, распухали досье. И все больше слабых мест обнаруживалось в стратегии русских политиков.

Миновав газетный киоск, Шортленд замедлил шаги и задержался у входа в небольшой магазинчик. Открыл стеклянную дверь на себя. Огромная зеркальная поверхность позволила обозреть улицу, находившуюся за его спиной. Не заметив настораживающего, Шортленд пропустил в магазин молодую женщину, закрыл дверь и двинулся дальше.

Полутемный пассаж был пустынен. По сторонам светлыми пятнами поблескивали витрины мелких лавочек — бутиков.

Вот за стеклом на черных бархатных планшетах, умело подсвеченные, лежат почтовые марки. Названия экзотических стран. Различные формы — треугольные, ромбические, фигурные. Броские цвета и разные расцветки — от горячих люминесцентных до сверкающей золотой фольги, — способные заворожить самого притязательного коллекционера.

Следующая витрина принадлежала лавочке нумизматических товаров. Разглядывание денег для настоящего мужчины; занятие достойное и вполне одобряемое. Ведь сколько их, этих настоящих мужчин, отдали свою жизнь за то, чтобы на тусклых, прошедших сквозь время кружках монет красовались венценосные профили королей и королев.

На дорогом бархате темнели покрытые патиной крупные пенни монетного двора Кинггз Норт с изображением Британии на лицевой стороне. Монеты обычные, но в то же время символичные. Ими можно было спокойно расплачиваться на рынках доброго десятка стран по обе стороны океана. Рядом светился серебряный тестон — старинная монета с унылым и злымпрофилем короля Эдуарда VI. Мерцали серебряные полкроны с надменным профилем Елизаветы Первой — век семнадцатый, расцвет Империи.

Бросив взгляд на витрину, Шортленд потянул за ручку едва заметную дверь, спрятавшуюся за выступом стены, и скрылся за ней.

Он очутился в небольшом помещении, оборудованном под контору. Комнату на две части делил высокий прилавок, обшитый коричневым пластиком. За прилавком на высоком стуле сидел хозяин. Место, оставленное посетителям, занимали удобные кожаные кресла и журнальные столики.

Хозяин встал и, приветствуя посетителя, поднял вверх правую руку:

— Хэллоу, мистер Джексон! А я, признаться, стал думать, что чем-то прогневал вас. Вы не заходили два месяца. Точнее, два месяца и три дня. Верно?

— Абсолютно, — согласился Шортленд, снимая плащ. В этой конторе его знали как Гарри Джексона. — Здравствуйте, мистер Деррик!

Хозяин вышел из-за конторки.

— Искренне рад видеть вас, сэр!

— У меня дело, — сказал Шортленд, опускаясь в кресло, способное вместить слона. В конторе Деррика вся мебель была рассчитана на гигантов. Закинул ногу на ногу, достал трубку, щелкнул зажигалкой.

Рядом с креслом на.столике лежали журналы в пестрых обложках. Шортленд окинул их взглядом: «Солджер оф форчун» — «Солдат удачи», «Ле мерсенер» — «Наемник». Несколько брошюр: «Учитесь метко стрелять», «Граната — ключ к любой двери», «Как пользоваться боевым ножом»…

Настоящая литература для настоящих мужчин.

На стене за конторкой красовался яркий плакат. Огромный бурый медведь поднялся на задние лапы, вскинув передние высоко вверх, подвернись — ударит, расшибет, не пощадит. Пасть у медведя с клыками, обагренными кровью. Хищный оскал ничего хорошего не обещал. Во весь лоб зверя яркой люминесцентной краской намалеваны серп и молот.

Шортленд взглянул на плакат и сел так, чтобы он оставался перед ним. Плакат звучал как пароль. Не всякий повесит в своей конторе такое. А уж кто повесил — тот свой.

— У вас все по-старому, — сказал Шортленд, оглядевшись.

— Доволен, что вам здесь нравится. Хозяин уже вернулся за конторку, влез на высокий стул, как на боевого коня.

— Рад, когда ко мне приходят хорошие люди.

— Разве бывают и другие?

— Случается, сэр. Лезут разные любопытные.

— И давно они у вас были?

— Два дня назад, мистер Джексон. Журналисты.

— И что?

— Мы демократическая страна, сэр, — сказал Деррик и хохотнул довольно. — Мои мальчики выкинули гостей отсюда за шкирку. Жаль, нельзя преподать настоящего урока. А то бы…

Он умолк, стер с лица улыбку и, наклоняясь к гостю, сказал:

— Рад служить вам, сэр. Что интересует наших друзей сегодня? Сколько попросите «деревяшек»?

О Сэме Деррике Шортленд знал немало. Двадцатилетним парнем он завербовался в наемный батальон Южно-Африканской Республики белых. В одном из рейдов по джунглям бравый Сэм неосмотрительно швырнул гранату. Та ударилась о ствол дерева и отлетела назад, к бросавшему. Осколки освежевали Деррика по всем правилам мясницкого искусства.

После выздоровления Сэм стал негодным к активной строевой службе. Он вернулся в родной Лондон и открыл небольшую лавочку. Поначалу приторговывал оружием и военным снаряжением, затем организовал при своем бюро службу особых услуг. По желанию заказчика к проданному оружию он мог предложить отъявленных наемных головорезов, готовых за деньги воевать в любой точке земного шара. Вокруг Сэма постоянно крутились наемники, оставшиеся без дела и искавшие выгодных контрактов.

Возраст и увлечение сытными трапезами округлили телеса Деррика. Теперь это был человек малоподвижный, угнетаемый разными недугами, из которых больше всего его мучила астма. Недостаток живых военных впечатлений Деррик компенсировал посещением кино, где смотрел все, лишь бы там были стрельба и кровопролитие. В результате он стал, как и все ветераны, путать реальность с киношным вымыслом. Он блистал военным жаргоном, вспоминал в деталях события, в которых сам никогда не участвовал.